понедельник, 19 октября 2009
если кому хочется еще про Дина и ад - вам сюда.
хронозавра мучает недосказанность и потому он продолжает песдеть. песдеж праздный и ни к чему не обязывающий. если кому интересно и есть свое мнение на этот счет - комментите.
не-то-чтобы-слишком-много-букв
Когда Дин согласился мучить других в обмен на собственное освобождение от мучений, он одновременно обрек себя на неслабые муки совести. Мальчика воспитывали как борца со злом и истребителя нечисти, а этот самый мальчик по собственной воле истязает себе подобных. Неприятно, однако. Я вообще не представляю каково ему было это делать в первый раз. Вернее представляю, и мне от этого представления хочется опиатов в нетерапевтических дозах. Совершающий такое человек испытывает огромное отвращение к себе самому. Он ненавидит себя, потому что сам сделал этот выбор и не способен от него отказаться. Ему ужасно больно видеть страдания своих жертв: это страдание ничуть не меньшее, чем страдание физическое, а может и большее.
И это длится. Длится дни, недели, годы. Эта боль точит Дина изнутри и разрушает его. И в конце-концов он ломается еще раз, потому что боль в очередной раз становится невыносимой. Проводя параллели с теми же опиатами - когда ты долго юзаешь, развивается толерантность. Та же доза уже не прет. Тут то же самое. От чрезмерно сильного напряжения ощущения притупляются. Приходит равнодушие и смирение. Приходит привычка. И в самом конце приходит удовлетворение от совершаемого. Потому что, человек стремится к счастью независимо от того, в каких условиях он находится. Человек пытается найти что-то хорошее даже в найдерьмовейшем дерьме. Поэтому под конец Дин действительно начинает испытывать вполне определенное садистское удовольствие от своей работы палача. Его личность постепенно разрушается, потому что пошатнулись ее основополагающие принципы. В свое время Руби сказала очень важную фразу: "Ад - это забыть, кто ты есть на самом деле". К концу этих сорока лет с Дином начинает происходить именно это. Побудь он в аду чуть дольше, эти блудливые зеленые глазки сменили бы цвет, и стал бы Дин вполне заурядным демоном. Но тут, слава яйцам, появился Кастиэль и вытащил его из пекла, оставив на память внушительных размеров шрам.
Все бы хорошо, но гораздо большие шрамы остались внутри. В душе, как бы пафосно сие не звучало.
И со временем последствия ада, этот, как написал один англоязычный автор, постадовый синдром, начинает проявляться все явственнее.
Первое проявление - то что Дин, на первый взгляд, ведет себя как ни в чем не бывало. Казалось бы, чувак должен сначала впасть в истерику от радости, что он уже не в аду, а потом в дремучий депресняк от осознавания того, что он в этом самом аду творил. Но Дин ведет себя нормально. И это именно из-за того, что ад его изменил. От слишком сильного воздействия ощущения притупляются и потому Дин воспринимает происходящее с ним слишком спокойно. Он просто привык и не к такому. Порог чувствительности повысился до слишком далеких пределов. Поэтому Дин продолжает следовать модели поведения, отработанной в аду, и воспринимает происходящее как нормальное, как должное. Он пытается вытеснить ад в прошлое и жить дальше не думая о нем. Но - не получается.
ту би континуед когда-нить позже))
@темы:
высер мосга,
dean winchester,
spn
то есть Дину нужно было пытать изощреннее и изощреннее, чаще и чаще?
что-то у меня опять мурашки по коже
но опиатная аналогия все равно пугает
насчет того, что "ломался не единожды" - я думаю, что все таки труднее всего было сделать это первый раз. это была самая сильная травма. я этот ужас даже представлять не хочу, а он все равно представляется, зараза. а потом каждая следующая пытка была как ступенька вниз. до того момента, пока страдания других не стали безразличны, до того момента, пока они не начали доставлять удовольствие, до того момента, пока это удовольствие не начало зависеть от того, сколь сильно мучилась жертва. да, из Дина получилась бы на редкость неприятная тварь, если бы его оттуда вовремя не извлекли.
с одной стороны, хочется согласиться - да, первый шаг самый тяжелый, потом как лавина - один камешек двигает другой...
с другой стороны... не знаю, не думаю, что вторая ломка была легче первой, когда-нибудь потом стало бы быстрее и легче, но не настолько сразу. Мне кажется, Дин слишком хорошо осознавал, что он делает и цеплялся за остатки прежнего Дина с удвоеной силой.
да, из Дина получилась бы неприятная тварь хотя бы потому что он был бы способен причинить другим то же количество боли, что выносил сам - а выносил он очень много
цеплялся, осознавал, но все равно делал то, что делал, и от этого было еще больнее. да, рутиной это стало далеко не сразу, согласна. просто поначалу ему было гораздо труднее.
полностью согласна.